Зойкина квартира

Эта пьеса Булгакова, как и многие другие его сочинения, имеет сложную судьбу. Она была написана в 1925 году по заказу Театра имени Вахтангова, на сцене которого осенью 1926-го прошла премьера. Публика с восторгом приняла новую пьесу Булгакова. За два года «Зойкина квартира» появилась в репертуаре не только столичных, но и многих провинциальных театров. Однако за взлетом началось падение: сначала пьесу сняли как «идеологический мусор», а в 1929 году и вовсе запретили с формулировкой «за искажение советской действительности». В принципе, логично и по большому счету предсказуемо — не могло быть таких историй и таких персонажей в Совдепии. А вторая жизнь «Зойкиной квартиры» началась полвека спустя и продолжается по сей день.

Сам автор определил жанр пьесы как «трагическая буффонада, в которой в форме масок показан ряд дельцов нэпманского пошиба в наши дни в Москве». «Наши дни» — это в данном случае 20-е годы прошлого века. Это эпоха НЭПа, заставившая на какое-то время поверить, что все перемены к лучшему. Однако с каждым днем в воздухе все отчетливее «пахло грозой». И потому желание уехать у многих стало главной целью жизни. Вот именно для того, чтобы уехать в Париж, и затеяла свое сомнительное предприятие главная героиня пьесы 35-летняя вдова Зоя Денисовна Пельц.

В своей квартире под видом швейной мастерской устроила Зоя дом свиданий. Под крышей этой нехорошей московской квартиры собрались самые разные персонажи. О судьбе каждого из них можно сказать словами пройдохи Аметистова: «Это ж целый роман! Послушаете и слезами обольетесь». Но, несмотря на это, нет среди них ни одного положительного героя: для Зои все средства хороши; граф Обольянинов — человек слабый, а посему предпочитает «уколоться и забыться»; китаец Херувим опиумом торгует; Аметистов — жулик и шулер; заместитель главка тугоплавких металлов Гусь-Ремонтный — так просто прадедушка крепких парней в малиновых пиджаках из 1990-х, а благородная Алла Вадимовна не столь уж и благородна. Собрались они все в Зойкиной квартире, будто в Ноевом ковчеге с целью повеселиться и отплыть в Париж. Но этот ковчег просто обязан был затонуть.

По настроению и стилистике спектакль в Русском драматическом напомнил лучшие образцы оперетт Оффенбаха. Яркие костюмы, легкие шутки, музыка и танцы (включая обязательный канкан). Здесь сразу ясно, кто герой, кто — плохой, а кто — еще хуже. И в этой связи хотелось бы отметить прекрасную работу Ивана Ненашева в роли Аметистова, Олега Галахова в роли Обольянинова и Дианы Дубровиной в роли Зои Денисовны. Несмотря на то, что Булгаков не пожалел сатирических красок для их создания, в них чувствуется некая боль и незащищенность. А вот образ красавицы Аллы в исполнении Натальи Недоступовой показался не столь убедительным, и на ее реплику «Не любила!» в споре с Гусем так и хотелось сказать: «Не верю». Правда, Гусь-Ремонтный на сцене все продолжал уговаривать ее одуматься и вернуться.

Поразительной является последняя фраза главной героини: «Прощай, прощай, моя квартира!» Ей никого не жаль. Правда, почему-то я не услышала этих слов. Возможно из-за аплодисментов.