Третий роман писателя Абрикосова. Денис Драгунский
Автор самых коротких в России рассказов составляет сборник из десятка полноценных историй о незадачливых мужчинах.
Человек много старше обычного читателя «Афиши» помнит довольно известные детские рассказы Виктора Драгунского, постоянный герой которых, Денис Кораблев, стал впоследствии главным персонажем писателя; в 60−70-х годах прошлого века по ним даже была снята целая серия фильмов. Нынешний автор — сын Виктора Юзефовича и прототип того мальчугана, давший ему не только свое имя. Он и сейчас рассказывает как поживают друзья того Дениски: закончили мехмат, занимаются бизнесом… Сам Дениска стал политическим журналистом, «не очень удачным» (его же слова) драматургом и — как-то вдруг — одним из самых заметных авторов короткой прозы на сегодня.
Впрочем, популярность его новелл (хотя в первых сборниках, «Нет такого слова» или «Плохом мальчике» это даже не новеллы, а этюды, зарисовки, мысли вслух) была обусловлена заранее: боящийся «промахнуться» с рассказами так же, как с пьесами, Драгунский уже давно большим книгам предпочитает записи в ЖЖ и преспокойно отвечает на бесчисленные, без преувеличения, комментарии. Выход книги, так сказать, закономерное последствие. Однако, это не печатная версия электронного журнала, как, скажем, у Гришковца, а вполне себе самостоятельные рассказы, хоть и того же формата. Очень лаконично, остро и сразу в точку, всегда без логического конца — это всегдашний Драгунский, последняя книга которого от этого «всегда» как раз отличается.
«Третий роман писателя Абрикосова» — это уже не штрихи и мазки, а цельные рассказы, которые все равно оставляют у читателя много вопросов, главный из которых — почему? Самое большое почему — почему все главные герои, и рассказов, и последней повести, так слабы, трусливы, нудны и вообще — никчемны? Драгунский настоящий рассказ-чик, его рассказ — по всем правилам иллюстрация к теории рассказа; настроение и внутреннее состояние одного человека, семьи, общества он легко передает коротким шаржем, с помощью одной ситуации, одного момента, слова. Но почему вся его книга отдана людям с тотальным «недо-» по жизни: они не нашли любовь, не нашли себя, не настояли на своем, не простили, не пожелали, и даже не смогли сделать с Судьбой то, что нужно было, когда она сама к ним пришла и улеглась в постель. Драгунского часто называют реалистом — и да, вот взять каждого персонажа по отдельности, и ведь все правда, не к чему придраться, — но один персонаж становится похож на другого, и, думается, было бы хорошей идеей сделать из всех рассказов большой роман про одного человека. Хотя бы про Абрикосова.