«Голодные игры» по Стивену Кингу: обзор фильма «Долгая прогулка»
Кинг писал роман с мыслью о Вьетнаме, и режиссер «Голодных игр» эту параллель бережно подхватывает.
Фрэнсис Лоуренс решил снова напомнить всем, что умеет снимать антиутопии со смертельными играми. На этот раз в ход пошел роман раннего Кинга под названием «Долгая прогулка». И если «Голодные игры» у Лоуренса были подростковым блокбастером с героиней, которая хотя бы пыталась бороться, то здесь перед нами кино о том, что бороться в принципе бесполезно.
В стране проводится ежегодное соревнование «Долгая прогулка», в котором участвуют пятьдесят молодых людей. Они должны идти со скоростью выше пяти километров в час, после трех нарушений участник «выбывает». Главный приз — крупная сумма и исполнение одного желания. Ирония в том, что в фильме все это подается как добровольное испытание, но мы-то понимаем, что «добровольно» в условиях нищеты звучит так же убедительно, как реклама iPhone, где на этот раз ну точно будет кардинально новая версия.
Начну с очень важного вопроса: как интересно снять фильм на два часа, где герои просто идут? Задача почти неразрешимая, но выход оказался неожиданно изобретательным. Лоуренс снимает так, будто мы находимся в голове героев: через крупные планы, необычные ракурсы и постоянное чувство, что вот-вот кто-то сорвется. Даже звуковой дизайн играет на нервах, где внезапный выстрел заставлял вздрагивать весь зал.
А еще здесь работает драматургия неизбежности, то есть зритель знает, что все, кроме одного, умрут. Вопрос не в том «кто победит», а «как и когда ребята сломаются». И тут понимаешь, что «Долгая прогулка» никогда не превращается в банальную повторяющуюся рутину, хотя в основе лежит именно рутина. Такое надо уметь снять. Еще на погружение влияет очень живая и красивая музыка Иеремии Калеба Фрейтса из группы The Lumineers. Музыкант точно понимал, где композиции должны резонировать, а где должны сбавить напряжение. В общем, все технические моменты выполнены более чем хорошо.
В плане перформансов все тоже на достойном уровне. Главный герой — Реймонд в исполнении Купера Хоффмана («Лакричная пицца»). У парня свои мотивы для участия игры, и вообще он хочет изменить мир. Он знакомится с Питером (Дэвид Йонссон), харизматичным героем с сердцем, которое бьется слишком громко для этого мира. Их дружба — единственная настоящая человеческая искра в этом аду. Вокруг них собирается ансамбль характеров: болтуны, фанатики, мечтатели и простые статисты. Но все они выписаны в сюжет достаточно ярко, чтобы запомниться.
Но чем дольше смотришь, тем отчетливее понимаешь, что фильм не о выживании. Это кино о государстве, которое создает спектакли из человеческой боли. Кинг писал роман с мыслью о Вьетнаме, и Лоуренс эту параллель бережно подхватывает. Молодые люди призывались против их воли и маршировали, пока не падали замертво, и все ради того, чтобы власть могла сказать народу: «смотрите, это все ради вашей надежды».
И тут фильм становится спорным. Он говорит о травме американцев, но напрочь игнорирует тех, кому эти самые американцы в реальности несли свои демократичные бомбы и пули. Да, подростков жалко, но Лоуренс не хочет вспоминать, что молодые люди в свое время убивали других таких же ребят, только не на телеэкранах, а в чужих деревнях. Это делает картину близорукой: она честно говорит о боли внутри страны, но молчит о боли, которую эта страна причинила вовне. И Марк Хэмилл в образе главного антагониста смотрелся слишком блекло.
Тем не менее, если закрыть глаза на идеологические пробелы, фильм отлично работает на эмоциональном уровне. Каждое падение, каждый выстрел, каждый шаг становится символом того, что система всегда выигрывает. Участники могут быть умными, смешными, упрямыми или харизматичными, но всех их уравнивает усталость и неизбежность конца. Ирония в том, в какой-то момент, вы как зритель, начнете чувствовать ту же усталость.
В финале «Долгая прогулка» не дает катарсиса, которого ждешь от Кинга. Лоуренс оставляет недосказанность. Но именно эта недосказанность делает фильм сильным — потому что мы понимаем, что дорога никогда не закончится. Она будет длиться, пока есть толпа, готовая смотреть, и пока есть люди, готовые идти ради пустой надежды. И вот это уже настоящий хоррор, куда страшнее любых сверхъестественных покемонов.
