Скунскамера. Андрей Аствацатуров

Сразу можем сказать, что «Скунскамера» — это не «новая вещь» от питерского закоренелого филолога, а продолжение, дополнение, поправки, наконец, к «Людям в голом». Даже в объеме обе книжки вместе набирают как раз на один хороший томик. Снова здесь детство Аствацатурова-персонажа (автор настаивает, что он лишь прототип героя, в книге много чего придуманного), друзья из прошлого и настоящего, смешные истории про этих друзей, забавные матерщинные выражения, много еды (отличительный признак автора, никак пока не поддающийся объяснению). Одним словом, кому первая книга понравилась — как ни удивительно, большинству, — вторая тоже понравится, и даже больше; остальным — нет. Хотя, конечно, не все так просто.

«Уж лучше бы был двоечником, раз отличника из тебя не вышло. Двоечнику можно только позавидовать. Ему терять нечего, и он ничего не боится. Тем более своего дневника. А ты боишься»

Будучи упрямо убежденным в том, что не на одном лишь маркетинге и яркой обложке держится выход любой книги в разделы «популярных», ваш обозреватель и в Аствацатурове пытается найти свой феномен. В чем он состоит? В чувстве юмора автора? Ну, шутки у него скорее простоватые (оттого и смешные), чем оригинальные. В большом количестве замеченных на страницах знаменитостей? Да не такие уже это звезды, которых знают все. Или в его простом и складном (и только для умных литературоведов — нескладном) слове? Феномен в том, что этим простым языком, которым можно достучаться до каждого, автор говорит о вещах, которые есть, опять же, за спиной у каждого. Все мы дети. Все мы дурно пахнем, когда выпьем. Или когда на нас никто не смотрит. Это литература для всех, а не для некоторых. Вообще, весь этот «феномен» автор сам уже выразил в одном из своих интервью, сказав, примерно, то, что задача литературы — служить человеку сегодняшнему, с его каждодневными, локальными, а не планетарными задачами. И он на самом деле пишет не для себя, и не для вклада в словесную науку, а для читающего.

«Плюньте вы на ваши привычки! Пойдите на поводу у жизни! Она часто знает о нас больше, чем мы сами о себе знаем, и готова постоянно удивлять нас тем, что в нас на самом деле заключено и о чем мы даже не догадываемся»

Можно также припомнить, что Аствацатуров совсем не первый, кто начал упрощать продаваемую литературу. И уж тем более не первый, кто стал писать книги, фантазируя на базе собственной биографии. Просто у него выходит лучше потому, что в его случае это не способ выражения своих мыслей, а метод общения с читателями.

3 автобиографии

«Подстрочник: Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана»
Автор. Известный сценарист, документалист, сын режиссера «Ошибки резидента», отказавшийся получать за свой фильм «Подстрочник» ТЭФИ за то, что его не хотели показывать на широком экране более 10 лет.
Книга. Переложенная с фильма в книгу интереснейшая биография Лилианны Лунгиной — филолога, переведшего на русский язык книжки про Карлсона и Пеппи Длинный Чулок, — рассказанная ей самой. Вообще, стоило уже давно эту книгу прочесть, но если не читали — посмотрите обязательно.
Цитата. «Какие итоги можно подвести жизни? Я думаю, итоги жизни — это есть сама жизнь. Вся сумма прожитых счастливых, и трудных, и несчастных, и ярких, и блеклых мгновений, вся совокупность минут, часов, дней, сама, так сказать, эссенция жизни — это и есть итоги жизни, ничего другого итогом жизни быть не может»

«Моя жизнь, мои достижения» Генри Форда
Автор. Лучший бизнесмен ХХ века по версии журнала Fortune.
Книга. Довольно подробное описание карьеры Форда, которым до сих пор пользуются и обычные люди, и специалисты на производствах по всему миру.
Цитата. «Сами по себе идеи неимоверно важны и ценны, но это всего лишь идеи. Практически любой может что-нибудь придумать. Воплотить идею в действительность, в конкретный продукт — вот что по-настоящему имеет значение»

«Курсив мой» Нины Берберовой
Автор. Русская писательница и поэтесса, после эмиграции прожившая всю жизнь за рубежом.
Книга. Биография женщины, являющаяся уникальным памятником всей первой половине ХХ века. Воспоминания, где фигурируют Бунин, Горький, Цветаева, были изданы в шестидесятых и переиздаются до сих пор.
Цитата. «Я спросила ее когда-то, почему она не пишет? И она, смеясь, сказала, что ей „и без того хорошо“. Книги интересны, но люди интереснее, говорила она, и я соглашалась с ней и тогда, и теперь соглашаюсь»