Книжный клуб: «В скорлупе» Иэна Макьюэна
Иэн Макьюэн — талантливый британский мастер прозы, известный такими романами, как «Цементный сад» и «Амстердам», обладатель Букера и многих других литературных премий и наград, сценарист кино и доктор литературы. Его последний роман «В скорлупе» неустанно сравнивают с шекспировским «Гамлетом». Попытаемся разобраться, насколько же это оправданно.
Действия происходят в пределах одной семьи, где Труди — не отличающаяся верностью супруга, предавшая Джона, закрутив роман с его родным братом Клодом. Но есть вещи куда страшнее измены, ведь они собираются избавиться от несчастного мужа и брата, отравив его.
Идея романа примечательна тем, что повествование ведется от лица нерожденного сына Джона и Труди, находящегося в утробе матери. Он всё видит и прекрасно осознает, что появившись на свет, сразу же будет лишен отца и всему виной — его родной дядя и собственная мать… Собственно говоря, в этом и заключается основная «фишка» нового романа Макьюэна.
Его авторская идея балансирует на грани фантастики. Это смесь довольно простого с виду сюжета с непрерывным потоком сознания. Автор высказывается о политике, музыке и человеческих взаимоотношениях, тезисно, в каком-то смысле даже прикрываясь мнимой наивностью своего протагониста. Это могут быть совершенно неаргументированные высказывания, дескать, какой может быть спрос с человека еще не появившегося на свет?
К тому же, его мысли сумбурны, не очень гармонично вписывающиеся в описание основных событий, происходящих в сюжете, они сбивают и не всегда уместны. Такие впечатления могут сложиться у тех, кто возьмется за прочтение новинки от Макьюэна.
На самом деле, подобные «отключения» от центральной темы неплодотворно влияют на легкость чтения, нарушают ритм и всецело портят композицию произведения. Но здесь многое зависит от формы, и как раз к ней могут возникнуть вопросы.
Как только читатель чувствует, что повествование начинает цеплять, и без того тонкая взаимосвязь обрывается легким движением авторского пера. Быть может, все это объясняется тем, что Макьюэн хотел сказать очень многое. И вокруг этого «многого» и построена порой лишенная последовательности история.
Немного о центральном персонаже. Герой противоречив. Противоречив хотя бы потому, что, понимая реальный взрослый мир настолько, насколько не понимают его многие люди даже в зрелом возрасте, он не знает простых, очевидных фактов. Как будто в какой-то момент автор вспоминает, что главный герой его романа — всего лишь не родившийся малыш. Само собой напрашивается заключение: если следуешь к цели по прямой траектории, то отклонения явно ни к чему. Смысл сбиваться с пути? Если разумен герой, то почему не до конца? Если по-младенчески наивен, то почему столь подкован в науках и «чтении» жизни? Очевидно, загвоздка.
Или пусть это будет отражением человеческого естества, аллегория. Сколь ни был эрудирован человек, иногда он может не знать того, что лежит на поверхности. Он в жизненных обстоятельствах, порой непростых — слепец, блуждающий в лабиринте на ощупь, беспомощный, действительно, словно младенец. И ведь всегда найдётся, куда расти, было бы желание. Пусть это будет так!
Книга может оставить неприятное послевкусие, будто после просмотра мировых новостей: вот она жизнь, вот она реальность, не имеющая ничего общего со сказками, где все заканчивается медом, текущим по усам. Принимайте ее такой, какая она есть… Справедливости ради, таковым будет не только послевкусие. «В скорлупе» — от корки до корки негативен. Это вовсе не обязательно плохо, это скорее данность, принимаемая с форматом и с самой идеей романа. Его атмосфера выглядит обязательной, неотъемлемой. Неприятно, невкусно, а что поделать?
Важно то, что книга не пугает своим объемом. После прочтения понимаешь, что эта история, придуманная талантливым английским писателем, не должна быть слишком длинной. Потому как подобный расклад не пошёл бы на пользу книге со столь простым, незамудренным сюжетом. Оценить сатиру и средства ее подачи — вот что было важно. Услышать автора, определяя тот или иной посыл в каждой мысли, доносимой до читателя — вот что не должно быть упущенным. А вот как это получилось у Макьюэна — каждый решит сам.
Конечно, в центре внимания неприглядная жуть, форменная мерзость, если говорить о поступках лиц, задействованных в романе. Но ведь так бывает, и это, пожалуй, самое страшное.
