Bu Qala: беседа с андеграундной рок-группой, воспевающей самаркандский плов

Рок-музыканты и поклонники рока — довольно редкое явление в Узбекистане. Многие такие музыкальные группы остаются неизвестными публике. При это, у них тоже есть свой круг почитателей, слушателей и тем. Вы когда-нибудь думали, что рокеры могут петь о самаркандском плове? Да, такое было, они считают это языком любви. Речь идет о рок-группе Bu Qala.

В группе четыре участника. У каждого из них своя роль: Азизхон играет на соло-гитаре, Рома (Роман) — на ударных, Амирхон — на бас-гитаре, а Эхсонбек — на гитаре и исполняет вокальные партии. Молодой человек под псевдонимом Сару (Сарварходжа) помогает группе с текстами песен — стихами, и занимается пост-продакшном.

Слева направо: Амирхан, Эхсанбек, Азизхан, Рома.

Конечно, нам было интересно, где именно собрались ребята, и как родилась идея создать группу. С этих вопросов мы и начали нашу беседу. Основными рассказчиками стали Эхсонбек и Азизхон — поэтому на некоторые темы ответы будут отличаться.

«Это случилось в начале 2023 года. Мы с Сарварходжой встретились в студии — я занимался музыкой, а он добавлял свои стихи. В какой-то момент он сказал, что скоро 14 февраля, и стоит устроить концерт. Я ответил: „Хорошо, давай дадим концерт. Найдём музыкантов“. И вот (смотрит на Азиза) появился этот „бачажон“ (мальчишка) — Азизхон. Он привёл с собой друзей-музыкантов. Среди них были наш барабанщик Рома и Ратмир, который тогда играл на басу. Сейчас, правда, Ратмир уже покинул группу», — рассказал Эхсонбек.

По версии Азизхона, именно Эхсонбек пригласил его присоединиться к проекту. В тот момент у Азизхона уже была «живая» группа.

«У нас были все музыканты — гитарист, басист, барабанщик. После той первой встречи мы решили двигаться в одном направлении — выбрали стиль и общее настроение. С Эхсонбеком нам близки пост-панк и инди-рок, и мы начали делиться своими идеями с Ромой и Ратмиром. Вскоре появился наш первый трек — «Керагинг йўқ» («Ты не нужен»), — поделился Азизхон.

На первый взгляд может показаться, что ребята нарочно выбрали такое название, чтобы оно вызывало больше вопросов, чем давало ответов. Так ли это на самом деле, можно было узнать только у них самих — и мы, конечно, не упустили шанс.

«В феврале 2023 года, когда мы работали над треком «Керагинг йўқ» («Ты не нужен»), как-то раз вышли на обед. Поели плов, и, когда уже выходили, внизу стоял Сарварходжа, куривший сигарету (он тогда ещё курил, сейчас уже нет). В то время мы как раз активно обсуждали, как назвать нашу группу. Он посмотрел на меня и просто сказал: Bu Qala. Не «Хўкизлар» («Быки») или «Хўкиз бачалар» («Бычки»), а именно — Bu Qala!

Это, конечно, игра слов. Каждый может трактовать её по-своему. Мы осознанно выбрали такое название — оно перекликается со стилем названий любимых нами групп. В английском, к примеру, не просто Smiths, а The Smiths. Артикль The мы адаптировали под узбекский язык — у нас это «Бу». Сейчас вообще часто можно услышать: «Бу подкаст», «Бу даво» и так далее. В каком-то смысле, мы даже начали этот тренд — Бу,"** — с улыбкой рассказал один из участников.

Многие воспринимают рок как шумную, агрессивную музыку. В Узбекистане рок по-прежнему остаётся нишевым жанром: музыкантов в этом направлении немного, но у них уже есть своя аудитория, а иногда проходят даже небольшие концерты.

Почему же участники Bu Qala выбрали именно рок? Ответы у каждого свойственные только им — один утверждает, что начал слушать рок ещё до рождения, другой винит… школьного учителя.

«Когда я был ещё в утробе, отец постоянно ставил мне рок — через живот, — рассказывает Эхсонбек. — С тех пор я и полюбил его всем сердцем. Без рока себя уже не представляю».

«В школе, — вспоминает Азизхон, — у меня был случай: учитель русского накричал на меня. Вернувшись домой, я включил Pink Floyd, взял два карандаша и начал стучать ими по столу, как по барабану. Именно в тот момент я понял: рок — это энергия. И эта энергия выбрала меня».

После этого у нас возник вполне естественный вопрос: а способны ли участники Bu Qala петь в других жанрах, отличных от рока?

«У нас есть своё звучание, свой путь. Мы не сворачиваем с него и не делаем резких поворотов на 180 градусов — например, не поём в стиле Озодбека Назарбекова, — улыбается один из участников. — Чтобы сменить жанр, порой достаточно шести секунд — ровно столько, сколько нужно, чтобы сесть в машину и включить другую волну. Мы и вправду можем работать в других направлениях, но необходимости в этом нет. Люди слушают нас именно за то, какие мы есть.

В будущем, конечно, появятся элементы рэпа и поп-музыки. Но даже сейчас, если вслушаться, мы уже совмещаем разные стили. В «Керагинг йўқ» есть нотки рэпа, в «Бу даво» — тяжёлое металлическое звучание, местами — даже элементы гиперпопа. Мы любим смешивать жанры, находить новое в переплетении стилей. Но полностью уходить в другой жанр — это не про нас. Такие кардинальные перемены часто отталкивают слушателей. А мы хотим, чтобы с нами были те, кто слышит нас сердцем", — рассказали участники.

По словам участников Qala, рок-музыка в Узбекистане всё ещё остаётся недооценённой — во многом из-за слабого маркетинга. Люди мало знают об этом жанре, а порой и вовсе не понимают, что именно слушают.

«Многие у нас просто не представляют, что такое рок. Для них это — крик, шум, агрессия. Хотя на самом деле всё совсем не так. Вот, например, песню „Йомғир“ группы Сахар знают почти все. Но если вы скажете, что это рок, вам, скорее всего, не поверят. Хотя по сути — это и есть рок. Просто поданный иначе», — объясняют они.

Музыка, вдохновлённая мировым роком, звучала в Узбекистане и раньше. И сейчас люди продолжают её слушать — пусть и не всегда осознают, к какому жанру она принадлежит.

«Рок у нас был всегда. Были и группы, и авторы, способные создавать музыку мирового уровня. Проблема в том, что об этом почти не говорили. Мы считаем, что знания людей о музыкальных жанрах должны расти. Как и интерес — без него не будет развития. Музыка заслуживает понимания», — уверены музыканты.

При этом музыканты отметили, что рок до сих пор нередко воспринимается как просто «крик».

«Крик — это металл, хардкор-металл!» — смеются ребята. — А рок — это встряска, эмоциональный импульс. Это когда ритм захватывает тело, и ты начинаешь двигаться вместе с ним. В роке главное — энергия. Она проникает в тебя и заставляет чувствовать".

Мы не могли не задать следующий важный вопрос: насколько критично, чтобы слушатель понимал музыку, которую он слышит?

«Конечно, понимание важно. Но даже если человек сразу не понимает — он, по крайней мере, не должен оскорблять музыку. Понимание может прийти со временем — через год, три, а может и через десять лет. Это как с кино: одни фильмы ты понимаешь с первого просмотра, а к другим возвращаешься снова и снова, и каждый раз открываешь что-то новое. С роком всё так же — многие пока не готовы его понять. Но это нормально. Главное — быть открытым», — поделился один из участников Bu Qala.

Узбекский шоу-бизнес и музыкальная индустрия давно славятся неожиданными и даже эксцентричными темами — чего стоит хотя бы песня с названием «Кана» (Клещ). Но если уж говорить о чём-то по-настоящему родном для узбекистанцев, то это, безусловно, плов. Он давно стал неотъемлемой частью нашей культуры, буквально впитался в кровь. И да — о нём тоже написали песню. Причём не кто-нибудь, а рокеры из Bu Qala, посвятившие трек «Самаркандскому плову».

Но о чём на самом деле эта песня? Почему именно такое название? И как она появилась?

«Тогда Азизхон был ещё совсем молодой, — улыбается Эхсонбек. — Всё началось с музыки. Первыми родились аккорды, настроение. Потом пришли слова. А сама история уходит в август 2023 года. Истаблогер по имени Leo17 попросила нас выступить на дне рождения своей близкой подруги. Мы приехали туда как мини-группа: я был на вокале и бас-гитаре, Азизхон — на соло-гитаре, а сам Leo17 села за барабаны. Мы даже сыграли для гостей».

После праздника вдохновение не отпустило. Вернувшись на репетиционную базу, ребята продолжили музыкальный вечер.

«Я начал перебирать на гитаре те аккорды, что играл днём. Сложил их в новом порядке — и показал Азизхону. Он сказал: „Это звучит очень красиво“. Так родилась основа трека. Через какое-то время мы завершили всю композицию — оставалось только написать текст. В итоге ею стала история любви. Простая, как сама жизнь. Это случалось с каждым: трек — о прошедших чувствах, о тех отношениях, что остались в прошлом. Но память о них — всё ещё звучит», — говорит Эхсонбек.

Азизхон более подробно рассказал о происхождении трека:

«Когда мы завершили композицию, перед нами встал вопрос: какую песню мы создаём? Эхсонбек сказал, что это должна быть песня о прошлом, о бывшей любви, но без намёка на желание вернуться к ней», — вспоминает он.

«Я хорошо помню, как Эхсонбек часто ел самаркандский плов с той девушкой. И вот он объяснил мне, что, связав припев с этим блюдом, можно передать всю ностальгию, которая исходит от воспоминаний о той любви. Люди по-разному вспоминают свои истории, а мы, как рокеры, не будем говорить о прошлом напрямую. У нас особый подход. Мы стремимся выразить наши чувства без сожалений, но с намёком на то, что если бы всё было по-другому, мы могли бы снова поесть самаркандский плов вместе».

Текст песни был написан Эхсонбеком и Сарварходжой. Для группы этот трек стал визитной карточкой, дав новый импульс для творчества. Как признаётся Азизхон, до создания Samarqand osh у них была небольшая пауза, и именно эта композиция вновь вдохновила их на новые песни.

Эхсонбек добавляет, что через этот трек они хотели показать не привязанность к прошлому, а надежду на лучшее будущее. «Песня о том, что впереди могут быть ещё более светлые дни, что будущий „Самаркандский плов“ будет не в тарелке, а в большом казане» — говорит он с улыбкой.

Не вызывает сомнений, что креативности у этих молодых людей в избытке. Связь таких тем, как любовь, с их музыкой — яркое тому подтверждение.

Какой национальный музыкальный инструмент они могли бы наиболее органично интегрировать в свою музыку?

«Мы уже экспериментировали с дойрой и рубабом. На самом деле, это можно сделать с любыми национальными инструментами, но для того, чтобы интегрировать их в музыку, нужно немного креативности. Всё зависит от воображения», — делятся они.

«Я часто слышу электронную музыку, где используют стандартные сэмплы, не внося в них никаких изменений. Это как шаблон, который просто вставляют в песню. Если же мы обратимся к творчеству группы The Beatles, то увидим, как они умело интегрировали индийские инструменты в свою музыку. У них был свой подход, уникальный и продуманный. Мы же часто видим, как инструменты просто впихивают в музыку, не задаваясь вопросом, как это будет звучать на самом деле», — добавляют рокеры.

Как молодые рокеры видят будущее своего направления?

Эхсонбек: «Приведу одну знаменитую цитату: „Я сейчас в солнцезащитных очках, потому что вижу будущее, а будущее очень яркое.“ — Дэвид Линч»

Азизхон: «Я думаю, что если кто-то начнёт сейчас и сможет создать хорошую историю, всё будет хорошо. Это как революция. Представьте себе: люди в какой-то стране берут в руки мечи и ружья, выходят на улицы, чтобы совершить революцию. Точно так же у нас кто-то должен совершить музыкальную революцию. Конечно, это не зависит от одного человека — это может сделать каждый»

Мы также поинтересовались, кто из узбекских рокеров, по мнению участников Bu Qala, первым заполнит Humo Arena своим концертом. Азизхон отвечает с улыбкой: «Такой человек уже был — это Тохир Содиков и группа „Болалар“. Но если говорить о рокерах нашего поколения, то это, конечно, группа Bu Qala!»

Эхсонбек также поддержал последнюю мысль, добавив: «Пусть каждый, кто читает это интервью, знает: эта группа — Bu Qala».